![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Хотят ли ли русские войны?
Aug. 21st, 2016 07:09 pmМы в школе под эту песню делали какое-то действо на сцене. Мой товарищ Вадик, с мужественным лицом и с деревянным автоматом в плащ-палатке стоял на парте, изображая памятник. Ему было тяжело, надо было не моргать и не смеяться. Красивая девочка Оля изображала безутешную вдову. Под слова песни "спросите вы у матерей, спросите у жены моей, и вы тогда понять должны - хотят ли русские войны" Оля в черном платочке (чудо как хороша!) медленно проходила по сцене и возлагала цветы памятнику-Вадику. Трое двоечников-троечников были как бы ветераны войны, они сидели на краю сцены, за столиком, и типа вспоминали свои битвы.
Все мы, бездарные остатки 8-го "В" класса, стояли сзади и подвывали фонограмме "Хотят ли русские, Хотят ли русские, Хотят ли русские-е-е вааай-ны!".
Режиссер спектакля, наш классный руководитель, Тамара Ильинична, сурово взирала на всё из зала. У неё не забалуешь. Ну, с Вадиком понятно - он комсорг класса. Девочка Оля - отличница. Но даже и троица двоечников-троечников не смогли отмазаться и покорно изображали ветеранов. Самое большое, что они могли сделать - так это на генеральной репетиции, покачивая головами и вспоминая "погибших товарищей" ("Спросите вы у тех солдат, что под березами лежат") разлить воображаемую водку и чокнуться воображаемыми стаканами. На конкурсе инсценированной патриотической песни, где наш класс выступал с композицией, никто, включая двоечников-троечников ничего лишнего сделать не посмел. Все прошло по сценарию Тамары Ильиничны. Мы понимали, что по степени идиотизма наше выступление было, безусловно, вне конкуренции. Так оно и вышло, мы заняли первое место. Остальные классы тоже показывали нечто военное, но такого полета режиссерской мысли никто не продемонстрировал. После нашей феерии мы поплелись в класс с чувством громадного облегчения и пережитого публичного позора. Тамара Ильинична гордо шествовала впереди и, видимо, думала, что ведет триумфаторов.
Всем, кроме неё, хотелось одного - забыть этот страшный сон и забыться до следующего конкурса инсценированной патриотической песни. И тут Игорек, умненький мальчик, тихонько простоявший в хоре, вдруг спросил: "Тамара Ильинична! А о чем, собственно, эта песня?". Все захихикали.
Педагог с 30-ти летним стажем, конечно, почуяла неладное, но терпеливо начала разъяснять, что песня - антивоенная, то есть против войны, мы - русские, войны не хотим, вот об этом песня. - Понятно, - сказал Игорек, слегка декаденствующий советский подросток, - И все же странно, что на вопрос "Хотят ли русские войны?" - в песне нет однозначного ответа".
- Как это нет, как это нет! - взорвалась наконец Тамар Ильинична. - Евтушенко очень ясно всё написал!
- Написал ясно - согласился Игорек. - Спросите у тех, спросите у тех, а ответа на вопрос "Хотят ли русские войны" так и не дал. Нет ответа, Тамара Ильинична, я весь стих перечитал, вдоль и поперек!
- Это и так понятно, ответ ясен! - громко отрубила Тамара Ильинична.
- Ясен - опять согласился Игорек. И мы согласились вместе с ним. И Вадик-памятник согласился, отложив свой деревянный автомат, и Оля, снявшая черный платочек. И троица ветеранов, опять ставших двоечниками. Всем было всё предельно ясно.
.
Все мы, бездарные остатки 8-го "В" класса, стояли сзади и подвывали фонограмме "Хотят ли русские, Хотят ли русские, Хотят ли русские-е-е вааай-ны!".
Режиссер спектакля, наш классный руководитель, Тамара Ильинична, сурово взирала на всё из зала. У неё не забалуешь. Ну, с Вадиком понятно - он комсорг класса. Девочка Оля - отличница. Но даже и троица двоечников-троечников не смогли отмазаться и покорно изображали ветеранов. Самое большое, что они могли сделать - так это на генеральной репетиции, покачивая головами и вспоминая "погибших товарищей" ("Спросите вы у тех солдат, что под березами лежат") разлить воображаемую водку и чокнуться воображаемыми стаканами. На конкурсе инсценированной патриотической песни, где наш класс выступал с композицией, никто, включая двоечников-троечников ничего лишнего сделать не посмел. Все прошло по сценарию Тамары Ильиничны. Мы понимали, что по степени идиотизма наше выступление было, безусловно, вне конкуренции. Так оно и вышло, мы заняли первое место. Остальные классы тоже показывали нечто военное, но такого полета режиссерской мысли никто не продемонстрировал. После нашей феерии мы поплелись в класс с чувством громадного облегчения и пережитого публичного позора. Тамара Ильинична гордо шествовала впереди и, видимо, думала, что ведет триумфаторов.
Всем, кроме неё, хотелось одного - забыть этот страшный сон и забыться до следующего конкурса инсценированной патриотической песни. И тут Игорек, умненький мальчик, тихонько простоявший в хоре, вдруг спросил: "Тамара Ильинична! А о чем, собственно, эта песня?". Все захихикали.
Педагог с 30-ти летним стажем, конечно, почуяла неладное, но терпеливо начала разъяснять, что песня - антивоенная, то есть против войны, мы - русские, войны не хотим, вот об этом песня. - Понятно, - сказал Игорек, слегка декаденствующий советский подросток, - И все же странно, что на вопрос "Хотят ли русские войны?" - в песне нет однозначного ответа".
- Как это нет, как это нет! - взорвалась наконец Тамар Ильинична. - Евтушенко очень ясно всё написал!
- Написал ясно - согласился Игорек. - Спросите у тех, спросите у тех, а ответа на вопрос "Хотят ли русские войны" так и не дал. Нет ответа, Тамара Ильинична, я весь стих перечитал, вдоль и поперек!
- Это и так понятно, ответ ясен! - громко отрубила Тамара Ильинична.
- Ясен - опять согласился Игорек. И мы согласились вместе с ним. И Вадик-памятник согласился, отложив свой деревянный автомат, и Оля, снявшая черный платочек. И троица ветеранов, опять ставших двоечниками. Всем было всё предельно ясно.
.
