Чума возвращается
Честно говоря, я боюсь возвращения пох...изма. А он все равно возвращается.
Я его хорошо помню. Он был очень популярен в начале 80-х. Модно было так мыслить и говорить. Это было круто и современно.
Но кончилось все потерей страны.
И вот опять. Десять лет упорной работы - и пох...изм возвращается. Я уже ощущаю его, чую его приближение.
В разговорах, в репликах, в эмоциональных выплесках, тусклых взглядах, в молчании. Скоро он перевали за линию Фронта и возьмется за живых людей. Я знаю, какой он заразный и опасный.
Если он придет всерьез - это значит нам осталось совсем немного. Несколько лет. И все развалится.
А он уже здесь. В слепом телевизоре, поющем о Евровидении, в глухих политиках, рассказывающих о растущем благополучии несчастных людей, и, что самое страшное, - в разговорах людей на улице, людей, уже не верящих в то, что от них что-то зависит.
Пох...изм занимает города. И опустошает страну.
А тот, кто радуется пох..изму граждан, обделывая свои грязные делишки, даже и не думает, что это и его похороны.
Жаль.
.
Я его хорошо помню. Он был очень популярен в начале 80-х. Модно было так мыслить и говорить. Это было круто и современно.
Но кончилось все потерей страны.
И вот опять. Десять лет упорной работы - и пох...изм возвращается. Я уже ощущаю его, чую его приближение.
В разговорах, в репликах, в эмоциональных выплесках, тусклых взглядах, в молчании. Скоро он перевали за линию Фронта и возьмется за живых людей. Я знаю, какой он заразный и опасный.
Если он придет всерьез - это значит нам осталось совсем немного. Несколько лет. И все развалится.
А он уже здесь. В слепом телевизоре, поющем о Евровидении, в глухих политиках, рассказывающих о растущем благополучии несчастных людей, и, что самое страшное, - в разговорах людей на улице, людей, уже не верящих в то, что от них что-то зависит.
Пох...изм занимает города. И опустошает страну.
А тот, кто радуется пох..изму граждан, обделывая свои грязные делишки, даже и не думает, что это и его похороны.
Жаль.
.